Три бухгалтерии

Гениальный Рыков.

Как и положено не очень честному банку, скопинский имел две бухгалтерии – официальную и внутреннюю.

Первой заботой молодого директора скопинского банка стало привлечение капиталов в уездный городок. Рыкову было необходимо, чтобы потенциальные вкладчики жили подальше от Рязанской губернии и пореже наведывались в Скопин – лишние глаза в городе не нужны. Этим условиям идеально соответствовали монастыри – их сбережения в значительной степени и пополнили банковские сейфы. Иван Гаврилович вполне профессионально провел «рекламную кампанию», используя провинциальную и столичную печать, где публиковались объявления о сказочных процентах по вкладам. Главным редакторам газет он лично предоставил крупные беспроцентные кредиты. Реклама заработала – популярность скопинского банка росла, деньги стекались в городок, обещанные проценты выплачивались, пирамида строилась. Все были довольны. Для вовлечения в свою схему новых игроков Рыков выпустил процентные бумаги банка по вкладам. Они не были обеспечены капиталом банка и не имели правительственной гарантии. Впрочем, это никого и не волновало. Бумаги котировались среди клиентов банка, покупались и продавались, и новые жертвы сами несли свои сбережения в бездонный рыковский карман. Рыков четко придерживался собственных железных правил – ни в самом Скопине, ни в Рязанской губернии не было ни одного вкладчика банка.Как и положено не очень честному банку, скопинский имел две бухгалтерии – официальную и внутреннюю. Перед ежегодной публикацией отчетов об активах банка его служащие писали заявления от анонимных вкладчиков на значительные суммы, а через несколько дней – расписывались в получении мифических вкладов.

Но была еще и третья бухгалтерия – личная, рыковская. Она-то и показывала, каким образом он держал в кулаке весь город. К тайнам личной бухгалтерии доступ имел только один человек – бухгалтер Матвеев. Матвеев на фоне всеобщего бесправия пользовался серьезными полномочиями – увольнял и набирал на работу сотрудников, устанавливал размеры жалованья и взяток. Необыкновенно набожный бухгалтер после годовых отчетов о деятельности банка отправлялся на богомолье. Матвеев был единственным человеком, с которым Рыков водил какое-то подобие дружбы: только с ним здоровался за руку и ездил к нему в гости. Всем остальным Иван Гаврилович демонстрировал глубочайшее презрение. Мог часами морить в приемной просителей, которые потом нередко слышали: «Ступайте, «сам» спать лег». «Сам» никогда не общался с вкладчиками, они могли лицезреть лишь его портретное изображение.